Гроза спектакль спб, Восемь актуальных спектаклей по пьесам Островского
Иногда такие представления могут стать настоящим открытием и дать много пищи для размышлений. Главный режиссер театра им. Архивировано 4 августа года. Гроза Драма в двух действиях.
И хотя «Лес» написан в комедийном жанре, в постановке Перегудова много драматизма и трагифарса, в которых тонко завуалирована вся наша жизнь. Для празднования Года Островского, которое прошло в году, художественный руководитель петербургского Театра на Литейном Сергей Морозов выбрал пьесу «На всякого мудреца довольно простоты».
Действие сатирической комедии перенесено в наши дни. Главный герой Егор Глумов решает делать карьеру через знакомства в светском обществе и попутно ведёт дневник, в котором откровенно глумится над своими покровителями. Обаятельность и изящество Виталия Гудкова, который играет Глумова, придаёт его герою, бесстыдному цинику, весьма неожиданные черты.
В сценографии минимальное количество деталей раскрывают максимум смысла. Действие разворачивается в условном небоскрёбе, по этажам которого Глумов перемещается, как по ступеням карьерной лестницы.
Стильные костюмы Ирины Чередниковой созданы в беспроигрышном сочетании белого, чёрного и красного цветов, каждый из которых определяет принадлежность персонажей к той или иной социальной группе.
Сергей Морозов не стал перекраивать оригинальный текст или сочинять новый, но убрал устаревшие приметы XIX века — на этом изменения закончились.
И сочетание всех этих характеристик постановки безоговорочно доказывает, что текст пьесы, написанный полтора века назад, и сегодня способен прозвучать остро и злободневно. Художественный руководитель Сатирикона Константин Райкин ставит центральный текст Островского в жанре трагического балагана. В исполнении молодых артистов труппы пьеса становится яркой, живой и современной. Их творческая энергия коренится в танце и умении свободно импровизировать. Это вдохновило художника Дмитрия Разумова решить сцену как танцкласс с балетными станками.
Тут отсылка и к репетиционному залу, пространству творчества и фантазии, и к академической строгости балета, что намекает на закостенелость общественных правил и норм вымышленного города Калинова.
Зрителя буквально встречает «тёмное царство»: чёрно-серый монохром костюмов не допускает во внешний мир ни единого яркого пятна. Зато внутренний мир жителей Калинова раскрашен ярко и многоцветно: здесь можно увидеть и клоунскую пантомиму, и балет, услышать рядом с джазом церковные песнопения и популярные зарубежные шлягеры.
Но как бы разнообразна ни была здесь музыка, всё возвращается в итоге к русским народным песням — мощным, зачаровывающим и… трагичным. Мы говорим о потребности в свободе и убийственности несвободы для живой жизни», — говорит о спектакле сам Константин Райкин.
Режиссёр постановки Евгений Марчелли мастерски придаёт классическим текстам современное звучание. В своей новой работе «БЕСприданница» режиссёр изрядно переработал оригинальную пьесу Островского: убрал из неё одни реплики и дописал новые, перенёс действие в условную современность, пропитал весь текст цинизом и лишил его мелодраматизма.
Герои постановки существуют в атмосфере тотальной нелюбви и относятся друг к другу потребительски. В их глухом мире нет музыки, он безлик, хотя персонажи и рядятся в пёстрые, гламурно-вычурные одежды.
Огромная бетонная стена, довлеющая над героями, перекрывает им вид на волжские просторы, образуя абсолютно безжизненный фон их существования. В получившейся злой сатире на день сегодняшний история юной и страстной Ларисы Огудаловой, которую жестоко обманул любимый человек, превратилась в столкновение двух мировосприятий: расчётливости и материализма с одной стороны, искренних чувств и всепоглощающей любви — с другой.
На основе классики Марчелли всегда исследует болезни современного общества, и этот спектакль способен поставить зрителям прививку от атрофии чуткости и истощения эмпатии.
Спектакль «На всякого мудреца» Константина Богомолова вышел в Театре Наций с подзаголовком «Всё, что осталось от Островского после встречи с Богомоловым». Действительно, от оригинала в спектакле мало что сохранено: режиссёр вычеркнул большой кусок пьесы, заполнив образовавшиеся пробелы фрагментами из Чехова, Достоевского, Шекспира и текстами собственного сочинения.
Богомолов переносит действие в сегодняшний день и предъявляет зрителям признаки неизлечимой болезни современной жизни российской элиты. На мрачной и аскетичной сцене, которая оформлена в стиле модного кирпичного лофта с большими окнами художник Лариса Ломакина , обитают современные чиновники, олигархи, представители столичной богемы и поп-культурные герои. В богомоловской истории восхождения инфантильного циника Егора Глумова в политическую элиту страны самые важные бичующие монологи произносит не главный герой, а Крутицкий — «старик, очень важный господин», как отмечено у Островского.
Этого персонажа в одном из составов играет сам режиссёр. Так жертвами элегантной ловушки режиссёра-провокатора становятся все без исключения. Все события. Мне кажется, и Чехов, и Островский, и вообще все великие авторы хотят быть живыми, жить с нами. Они лежат себе на кладбищах, но они не хотят быть трупами и памятниками.
Уверен, наша «Гроза» понравилась бы Александру Николаевичу. При треклятой советской власти Тарковский мог себе позволить за государственные деньги переснять «Сталкера», потому что его не устроил художественный результат.
Сейчас от творческих организаций требуют отчетов «по показателям» и самообеспечения. Как вы к этому относитесь? Это ужасно! Это катастрофическая ситуация, не понимаю, как такое вообще возможно. Я абсолютно убежден, что государство должно иметь деньги, которые позволяли бы нам совершать творческие ошибки.
Потому что бывает так, что А искусство - это то, что делает человека человеком, все остальное вторично. Но ведь я даже внутри театра сталкиваюсь с тем, что мысль о деньгах просто разлагает. Люди, понимая, что могут не получит премию, начинают снизу давить, чтобы я брал пьесы, которые, как мне кажется, не надо брать сегодня, а может быть, и вообще не надо.
А надо перестать заниматься развлекательным театром и все-таки попытаться о чем-то сказать всерьез Помню, когда я учился, мы стояли перед БДТ с табличками «Куплю билет», помню «Сайгон», рок-клуб, огромное количество студий, из которых все мы и вышли, такое варево, невероятный компот, который необходим культуре.
Куда делась эта среда? По-моему, город разворачивается в неправильную сторону. Я очень люблю футбол, но мне кажется, это все-таки не самое главное для Петербурга. То, что правительство пытается ввести уравниловку, считать по человекопосещениям, книговыдачам и «культурно обслуженным», заставить нас чуть ли не доход приносить, - это путь к уничтожению культуры.
Ее превращают в какой-то обслуживающий комбинат - это унизительно! Мы теряем зрителя - он не хочет думать, а хочет только развлекаться и видеть артистов, которых знает по сериалам. Константин Райкин рассказывал, что на гастролях«Сатирикона» в Петербурге для него в «Короле Лире» основной задачей было не забыть переделки, которые вы в этот день внесли в давно идущий спектакль.
Если вы все время что-то меняете - означает ли это, что, выпуская премьеру, вы недовольны результатом? Но не только. Может быть, главное - я все время боюсь окаменелости, смерти спектакля.
_0.jpg)
Для этого я немножко хитрю, предлагаю всякие изменения - не потому, что без них было плохо, а просто чтобы держать ситуацию в напряжении. А с «Лиром» вообще была забавная ситуация: мы его выпускали довольно долго, и у Кости выросла борода - он был такой худой, прекрасный Потом прошло лето, начался сезон, ему надо было играть другие спектакли и он сбрил бороду. Но поскольку он репетировал в бороде, она стала неотъемлемой частью облика - пришлось клеить искусственную.
Спектакль - странное живое существо, и в зависимости от той же бороды он становится другим. Это лояльность «Сатирикона» - что он идет на переделки?
У нас ведь нет копирайта на режиссуру. Я меняю по чуть-чуть.
